Вячеслав Бондарь | «Наша цель - не потерять эмоциональной близости с ребенком»
Наш гость Вячеслав Бондарь рассказывает о себе, а также о мужском служении и как оно изменяет его участников, как мужчины становятся хорошими мужьями для своих жен и отцами для детей.
Дорогие наши радиослушатели, приветствуем вас в программе «Сімейна консультація». Сегодня нас посетил Вячеслав Бондарь, основатель семейного центра «ЮТУ», пастор Харьковской городской церкви. Вячеслав расскажет не только о своей семье, но и о своем особенном служении, которое он осуществляет для славы Божией и для ободрения людей. Добро пожаловать, Вячеслав!
Приветствую! Очень приятно быть в вашем эфире!
И нам очень приятно, что вы посетили нашу студию! Для начала расскажите подробнее о себе, своей семье и тех проектах, которые вы осуществляете.
Мне 40 лет, я отец 3 детей: двух биологических, а третьего мы приняли в 20 лет, сейчас ему уже 23. Наверное, все началось с подросткового кризиса, когда я чувствовал себя полностью одиноким из-за того, что родители решали свои проблемы, а мы [ дети] остались сами по себе. Так получилось, что старший брат подарил мне Библию, я начал читать и понял, что эта книга - обо мне и для меня, попал в церковь, и в сердце зародилось желание служить таким детям, как я, одиноким. Если быть честным с самим собой, то очень важно задать себе вопрос: почему я делаю то, что делаю? Вот я служил, наверное, себе. В сердце хотелось служить детям-сиротам. В 2000 году я попал в один лагерь, где с ними познакомился, сироты меня приняли, и я понял, что хочу дальше им служить. И уже лет 8 назад мы начали служить с друзьями детям-сиротам и поняли, что этим детям нужны значимые взрослые, им не нужны букеты, конфеты, клоуны. И мы начали служить им в рамках программы наставничества, где был значимый взрослый у каждого ребенка. И мы увидели, как дети меняются, когда у них есть «батя» за плечами, мы увидели классные результаты. В первую очередь, дети живы, во вторую - они работают, кто-то решил идти за Господом. Мужчины и девушки также были. А потом мы подумали: а откуда же берутся дети-сироты в наших интернатах? Они берутся из кризисных семей. И 3 года назад мы начали думать, как бы служить семьям, которые находятся в кризисе. Поэтому подписали договоры с социальной службой, прошли обучение определенное. И вот появилась такая хорошая идея, как семейный центр «ЮТУ», где мы помогаем родителям преодолевать кризисные ситуации, связанные с жизнью в семье или воспитанием детей.
А почему такое название - «ЮТУ»? Что оно означает?
«ЮТУ» - «ты тоже». Это был такой брейншторм, и вся команда сказала: «Классное название!». И больше никаких подводных камней нет. Хорошая командная работа. Яркое название - «ЮТУ»! Ты также можешь изменить что-то в своей жизни, в чьей-то жизни. Поэтому такое слово.
Я очень рада, что мужчина желает помогать детям, помогать семьям. Не всегда мужчины интересуются такой тематикой, таким служением. Вы осуществляете проекты, которые помогают мужчинам меняться, помогают любить свои семьи, заботиться о них, общаться с детьми, проводить с ними время, воспитывать детей так, как это нужно, так, как нас учит Слово Божье. Расскажите, пожалуйста, подробнее о служении отцам, служении мужчинам. У вас есть отдельный мужской клуб?
Да, мы к этому пришли очень интересным способом. Когда мы попали на семинар «Мира нужен отец» Касси Карстенса, где он предложил нам социальное исследование, которое показывало, что большинство социальных проблем в мире связаны с отсутствием отцов в семье. Сначала я не обратил на это внимания, но когда мы начали служить прямо в нашем районе семьям, то увидели, конечно же, кто наш «клиент»: мамы и дети. И у меня появилось вопрос: где отцы? Где они? И, простите, у меня две аналогии: в пабе, или в реабцентре, ну, или на работе. Все, их нет. И поэтому, чтобы решать острую проблему социальной сферы, мы почувствовали призвание от Бога начать курсы для пап. Мы связались с центром отцовства в Киеве, где прошли обучение и начали проводить такие курсы. Честно скажу, сначала не верил, что кто-то придет на них.
А почему не верили?
Отцам, пожалуй, сложно признать свою слабость. Это самое большое препятствие - хотеть что-либо менять, быть уязвимым, преодолевать свой страх, нуждаться и просить о помощи. И поэтому очень сложно мы набирали ту группу. Только через личные отношения, через мой авторитет мы набрали одну группу. Но мы были в шоке. Я думал, что разговаривать умеют только женщины и не хотят расходиться, но у нас мужчины после третьей встречи не хотели расходиться. Это была такая безопасная атмосфера, где они могли говорить о своих актуальных проблемах, и их никто не осуждал за это. Это оказалось единственным местом, где они могли говорить о том, что для них действительно важно. Поэтому 8 встреч [произошло]. У нас вот уже третья группа. Собираются сложно, но расходиться не хотят. Они уже советуют [эти встречи] кому-то. Но чаще всего женщины, которые хотят изменить весь мир, говорят: «Вячеслав, а можно мой муж придет к вам?» Тогда я отвечаю: «Пусть ваш муж позвонит мне».
Вы говорили, что ваш клуб посещают и неверующие мужчины. То есть можно и неверующим, и верующим приходить?
Да. Этот проект был для отцов, для неверующих. Мы думали: ну, в церквях там все в порядке.
А вышло не так.
А вышло, что нас объединяет именно отцовство. У нас есть одно упражнение: создание своего родового дерева, генограмы. И мы все с грустью признаем, что в течение трех-четырех поколений у нас не было отцов: они все были в процессе выживания. Один геноцид, второй геноцид, третий геноцид - и такое ощущение, что для отцов в наше время не оказалось места. И где папы нашли свою нишу? В зарабатывании денег. Но мне попало в руки социологическое исследование в нашей Украине, что 65% отцов считают, что достаточно просто зарабатывать деньги, чтобы быть хорошим папой. Но (и я это подтверждаю), 80% мужчин жалеют, что недостаточно времени уделяли своим детям и это понимание приходит в старшем возрасте. И мы обратили внимание, что наш «клиент» в 90% - это мужчины 40 лет. Меня это шокировало. И никто из них не превозносится, на какой машине приехал, какая профессия, какие обои, какой компьютер. Туда приходят все с чувством грусти, что они потеряли ощущение близости со своими детьми. И это меня радует. Почему? Чем отличается материнство и отцовство? Материнство - естественно: это и гормоны, и забота, и инстинкты. Отцовство - не такое, это - решение стать отцом. Это мое волевое решение, что я становлюсь папой. И, к сожалению, наше общество на это решение не дает таких вызовов, не дает даже инструментов. Всех устраивает, что отцы на работе.
Есть такая статистика, что только 1% подростков обратится к папе в случае необходимости, только 30% - к маме, а остальные будут решать свои проблемы самостоятельно. Как родителям выстраивать свои отношения с детьми, чтобы дети обращались в случае необходимости к ним?
Хороший вопрос. Знаете, у меня такая ассоциация: когда мы стучим в какие-то двери за помощью, а там не открывают, - ну, мы пришли, один раз постучали - закрыто, во второй раз постучали - закрыто, в третий раз постучали - закрыто. Тогда мы понимаем, что двери закрыты, туда не имеет смысла стучать, «пойду куда-то в другое место». Вот это, пожалуй, ассоциация детей в отношении родителей. Для того, чтобы понять суть отцовства, мне, наверное, помогла, конечно, Библия, когда я открыл Второзаконие, 6 главу, где говорится о двух больших заповедях: люби Бога, там написано. Как передать эту любовь к Богу, как передать веру? И мы читаем, в каком контексте должна передача Слова Божьего происходить: когда ты встаешь, идешь... Для меня передача истины происходит лишь в контексте эмоциональной близости. Что такое эмоциональная близость? Это когда я могу чувствовать ребенка, а он может чувствовать меня, когда мы можем проявлять эмпатию друг к другу, когда мы можем разговаривать не на рациональном уровне, а на эмоциональном, когда мы чувствуем, в каком настроении ребенок пришел, в чем он нуждается, когда мы можем без слов понимать, каков его внутренний мир. Это и есть эмоциональная близость. И знаете, наверное, это фундаментальная основа всех социальных человеческих отношений. Давайте посмотрим, когда рождается маленький ребенок и его кладут маме на грудь – про что это? Это про единство, про эмоциональную близость. И маме не надо говорить, что такое эмоциональная близость и как она проявляется. Она смотрит в глаза [младенцу], она улыбается, она его гладит, целует всего, слышит, в чем он нуждается, она его понимает, хотя она, возможно, и не опытная мама, но она очень хочет понять. И это и есть эмоциональная близость. И цель наша - не потерять этой эмоциональной близости в течение всего взросления ребенка. Но, поговорим честно, ребенок растет и проходит тоже определенные кризисы, он меняется. Самая большая проблема, что мы с вами не хотим меняться, мы статичны, но отцовство - это всегда изменения, и мы подстраиваемся под ребенка для того, чтобы понять его, чтобы быть рядом с ним. И у меня очень простая задача: для того, чтобы дальше строить отношения с ребенком, нужно быть доступным для него. Я вам честно скажу, я сам себя заставляю, когда я сижу-залипаю в телефоне и ко мне приходит сын с любым вопросом, у меня есть выбор: сидеть там дальше или открыть дверь. Это зависит только от меня, но сын нуждается во мне. И это происходит в течение всего возраста: и подросткового и старшего, и младшего...
- Категория: Интервью с гостями
- Опубликовано: 07 марта 2020
